Дубровский, 21 июля 2009
Мешает Муза сочинять-
Сует свой нос в мои бумаги.
Не получается ваять
С утра сонет о пользе браги.
И я бреду к оконной раме…
Гляжу офонарело в сад:
Энштейна вижу. Он граблями
Зачем-то меряет фасад.
«В сухом остатке метр двадцать»
Бурчит старик из-под окна.
И мне не по себе, признаться-
Не понимаю ни хрена.
Готовит, может, он подкоп,
Шурша из под куста магнолий?
И репетирует флешмоб –
Проверку действия теорий?
А Музу плющит все сильней,
Бренчит на арфе прямо в ухо.
Угомонись! И мне налей
Как Пушкину его старуха…
Итак, прорезался сюжет:
Давайте курочку, рябую!
И мышку. Возражений нет?
Я в предвкушении ликую
И предлагаю старичкам
Принять трагические позы.
А на столе кладу им спам:
Яичко в золотых мимозах.
Даю отмашку кулаком,
Грызун срывается в атаку…
Крушит яичко молотком
Изящно, как заправский хакер:
Осколки брызнули огнем!
Сапфиром, жемчугом и златом…
По-инквизиторски живём –
Непринужденно и приятно.
Как тут и вечер подоспел,
Я кофеек велю поставить.
Готовлю к ночи самострел,
Чтоб экспедицию возглавить.
Как раз вот это – не каприз!
Всей Трансильвании понятно
Что означает мой девиз,
И почему на шляпе пятна:
«C начала всех земных дорог
Играли дети не в уродов –
В героев. И наступит срок,
На всяких тварей сгинет мода!»